Оказалось, что многие системы являются в том числе хаотичными. Следы ураганов в Карибском бассейне внешне похожи на следы затмений, но мы не можем точно предсказать их при всей мощности современных компьютеров.

Но Марс меньше нашей планеты. Поэтому Красная планета остывает гораздо быстрее. Его литосфера стала слишком жесткой, чтобы разбиться на отдельные плиты.

Итак, если обычная материя не может быть всем, что есть, то что же еще может быть? Ведущая идея - темная материя, но мы не знаем точно, что это такое. Что, если это просто свет? Возможно ли такое?

При этом сами знания ограничиваются либо откровенным примитивизмом, сведением науки к абстрактным вещам эпохи церковно-приходской школы, либо к навязыванию ученикам ортодоксальных постулатов, которые сегодня даже в академических кругах не обсуждаются.

Принятие космической инфляции и квантовой теории поля — это прежде всего научный консенсус, |отправная точка| нашего строительства вселенной.

Вопрос заключается в том, что если мы изменим или расширим ОТО, возможно, мы сможем объяснить причудливую точку, которая ломает все.

В течение последнего столетия ученые предполагали, что мутации в геноме происходят случайно и что естественный отбор, или выживание сильнейших, благоприятствует случайностям.

То есть, вместо того, чтобы ждать, пока вращение Земли откроет вам радужные краски восходящего солнца, вы летите навстречу радуге, которая уже окрасила небо в других, более восточных регионах нашей планеты.

Везде, где присутствует не только масса, но и любая форма энергии, ткань пространства времени искривляется, причем величина искривления напрямую связана с напряженно энергетическим содержанием Вселенной

Реммен обычно не работает над решением самых больших вопросов в математике. Будучи постдокторантом в Университете Санта Барбары, основное время он уделяет таким фундаментальным темам, как физика частиц, квантовая гравитация, теория струн и черные дыры.